Подруга позвонила очень кстати. Я как раз размышляла, где раздобыть денег, чтобы купить Юльке кроссовки, а тут Анюта:
– Хочешь немного подзаработать? Могу устроить!
– Конечно хочу! Еще как! – обрадовалась я. – А что нужно делать?
– Позировать одному художнику.
– Ух ты! Надеюсь, не обнаженной?
– Нет, не обнаженной. Он будет писать традиционный, классический портрет.
– Замечательно. А где я должна буду позировать? У него дома?
– В мастерской. У него там классно!
– Ясно. Аня, а можно я с Юлькой приду? А то мне ее не с кем оставить.
– А свекровь? – удивилась подруга.
– Мы с ней поссорились.
– Даже так? А из-за чего?
– Из-за денег. Она сказала, что я слишком много трачу на всякую ерунду.
– На какую это ерунду?
– На книги, например.
– На книги? — возмутилась Анюта. — Ничего себе ерунда! Слушай, а сама она разве книги не читает?
– He-а… Предпочитает телевизор. Ни одного сериала не пропускает. Ужас!
– А вроде неглупая женщина…
– Она и соврет – недорого возьмет, – фыркнула я. – Обожает пускать пыль в глаза. Вот и про Виталика сочинила небылицу. Наврала соседям и знакомым, что он стажируется в Лондоне.
– Во дает! А что, нельзя было просто сказать, что уехал на заработки?!
– В том-то и дело. Только ей об этом бесполезно говорить. У нее один ответ: «Так надо». Противно!
– Я вообще не понимаю, как вы с ней уживаетесь.
– Подстраиваюсь, – вздохнула я. – Трудно, конечно. Особенно после того, как Виталик в Германию укатил. Иногда такая тоска накатывает! Только уйти-то некуда. Снимать квартиру – дорого, а возвращаться домой я не хочу. Привыкла к городской жизни. Хотя мне, собственно, и ехать уже не к кому. Мама умерла, а отец… Завел себе молодку. Теперь даже в гости нас с Юлькой не зовет, видать, крепко его жена под каблучок пристроила.
– Да-а-а… – участливо протянула Аня. Слушай, а как дела у Виталика? Не заработал еще на квартиру? Скоро домой вернется?
– Да нет, не скоро… — замялась я.
– Что-то не так? Не темни!
– Я не темню. Просто сама толком не знаю. Такое впечатление, что он вообще возвращаться не хочет. Видимо, ему и там хорошо. Может, и подругу нашел, потому что совсем о нас с Юлькой не вспоминает. Писем не пишет, денег не шлет, звонит от силы раз в месяц.
– Ушам не верю! У вас же сумасшедшая любовь была! — огорчилась Аня.
– Была, — грустно согласилась я. — Да, видать, правильно люди говорят: с глаз долой – из сердца вон! Вот Виталик нас с Юлькой из своей жизни и вычеркнул. Наверное, мамаша постаралась.
– Чего она от тебя хочет? Не гуляешь, сына ее верно ждешь, работаешь, за ребенком смотришь, по дому ей помогаешь… Что еще нужно?
– Не знаю. Только она меня поедом ест. Да что там меня, она к Юльке все время придирается. Недавно посмотрела на нее и говорит: «Дурак Виталик, что отцовство признал. Не похожа на него Юлька. И чем она старше становится, тем больше я в этом убеждаюсь».
– А ты что? – всполошилась подруга. – Неужто промолчала? Такое терпеть!
– Нет, конечно. Стала доказывать, что это не так: «Да вы что? У меня, кроме Виталика, никого не было. Он у меня первый мужчина. Не верите – сами у него спросите». А она свою линию гнет: «Да что он в этом понимал? Пацан был, вот и поверил твоим байкам про девственность. Ни за что не поверю, что ты до двадцати пяти лет в девках ходила. Небось нарочно забеременела, чтобы в городе остаться.
Только Виталик мой тоже не такой дурак, понял, что жена из тебя никудышная, потому и расписываться с тобой не захотел, А вот ребенка пожалел. Не захотел, чтобы росла безотцовщиной». «А какая разница? – спрашиваю. – Все равно Юлька его не видит. Два года глаз не кажет!»
– Вот именно. А она что?
– Послала меня и ушла к себе.
– А ты? Неужели простила?
– Конечно. А куда мне деваться?
– Ну и наплюй. И вообще старайся поменьше торчать дома. Не мозоль этой старой глаза. Впрочем, мы эту проблему решим. Для начала начнешь позировать Захару — так художника зовут. А дальше еще что-нибудь придумаем. Короче, найдем способ, как спасти тебя от твоего домашнего демона.
– Договорились, – рассмеялась я. – Можешь сказать ему, что я согласна!
На следующий день мы с Юлей отправились в мастерскую.
Захар встретил нас приветливо:
– Я чай собирался пить. Будете?
– Ага! – кивнула Юля. – А с чем?
– С пирожками, – улыбнулся Захар. – Любишь пирожки, Юлечка?
– Очень люблю… – снова закивала дочка. – Особенно сладкие.
– Сладких нет, – огорчился художник. – Только с картошкой и с капустой. Зато их много, и они еще теплые.
– Сами пекли? – улыбнулась я.
– Что вы! Сам я даже яичницу ленюсь поджарить. Мама принесла. Хорошо, что она живет неподалеку…
– Опекает, значит? Понятно. А вы, стало быть, один живете?
– Один, и очень ее этим огорчаю. Все время норовит мне невесту подсунуть.
– Сочувствую. Впрочем, вашу маму тоже можно понять. Внуков хочет.
– Наверное, – рассмеялся Захар. – Что же мы стоим? Пирожки стынут. Пошли чаевничать. А потом – за работу, а то меня сроки поджимают.
– Сроки? Так, может быть, тогда обойдемся без чаю? – смутилась я.
– Ну уж нет! – отрезал Захар. – Не так часто у меня в гостях бывают феи. Спустя пять минут мы весело уплетали пухлые домашние пирожки, запивая крепким ароматным чаем. И болтали. Так непринужденно, словно были знакомы сто лет. Даже Юлька участвовала в разговоре. А потом вдруг спросила:
– А вы меня научите рисовать? Чтоб было красиво?
– Попробую, – отставив чашку, улыбнулся художник. – Если мама будет приводить тебя на занятия.
– Будет! Будет! – возбужденно закричала Юлька. – Я ее уговорю.
– Ну вот, – рассмеялась я. – Вместо натурщиц напросились в ученицы. Позировать оказалось не так легко. Скоро я поняла, как сложно долго сохранять неподвижность. У меня затекли ноги и спина, начала ныть шея.
– Может, прервемся ненадолго? – заметив страдальческое выражение моих глаз, сочувственно спросил художник.
– С удовольствием. – Я с облегчением расслабилась. – Уф, оказывается, не так просто работать натурщицей… Собираясь на следующий сеанс, я столкнулась в дверях со свекровью.
– Куда это вы так нарядились? – оглядев нас с головы до пят, подозрительно поинтересовалась старуха.
– К художнику, – радостно похвасталась дочка. — Он мою маму рисует.
У свекрухи даже челюсть отвисла:
– Рисует маму? Зачем?
– Зачем-зачем! Потому что она красивая! – с детской непосредственностью пожала плечиками дочка.
И началось. Свекруха пообещала сообщить Виталику, что я путаюсь со всеми подряд. Я разревелась и, прихватив дочку, уехала к Анюте.
– Перебесится, – успокоила подруга. – А позировать тебе придется, нельзя подводить Захара. У него сроки…
Я спорить не стала. Портрет все-таки был написан. Потом еще один. И еще… А спустя пять месяцев я перестала быть для Захара натурщицей, став его законной женой… Такой вот поворот судьбы. Я выбралась из сетей злого демона…
________________________________________________________________________________________
- Хотите связаться со мной?
Russian
Arabic
Bengali
Bulgarian
Catalan
Chinese (Simplified)
Chinese (Traditional)
Croatian
Czech
Danish
Dutch
English
Estonian
Filipino
Finnish
French
Georgian
German
Greek
Hebrew
Hindi
Icelandic
Italian
Japanese
Kannada
Kazakh
Korean
Kyrgyz
Latin
Latvian
Lithuanian
Malay
Norwegian
Polish
Portuguese
Romanian
Serbian
Slovak
Slovenian
Spanish
Tajik
Turkish
Ukrainian
Vietnamese